Капитан Ульдемир. Властелин [сборник Литрес] - Владимир Дмитриевич Михайлов

спасителей. Хорошо, если нашей делегации удастся быстро убедить население, которое там, по-видимому, действительно есть…

– Вот в этом вы можете не сомневаться, – вставил Уве-Йорген.

– Предположим, людей там совсем немного – пусть хотя бы сто тысяч человек…

– Думаю, их больше.

– …Попробуем рассчитать все применительно к этой величине, коррективы можно будет внести потом. Возможности корабля вы знаете лучше меня. Сколько человек мы смогли бы вывезти в один прием?

– Ну, подсчитать нетрудно. Если предоставить каждому человеку объем в два кубометра – считая с проходами и прочим дополнительным пространством…

– Два кубометра? Так мало? – Аверов озадаченно покачал головой, высоко подняв брови.

Уве-Йорген прищурился.

– Поверьте, доктор, люди, не избалованные комфортом, могут довольно долго существовать и в таком объеме. И остаться в живых. Тем более что тут их будут кормить, снабжать нормальным воздухом, температура будет оптимальной и так далее; и им не придется ни дробить камень, ни валить лес… Ну подвижность будет в какой-то степени ограничена – но ведь это ненадолго…

– Сколько же времени может занять такой рейс в один конец? Мы летели…

– В общем, мы не торопились. Но при таких пилотах, как мы с Питеком, – два месяца. Вполне прилично. Но вернемся к количеству людей. Предположим, что мы выкинем из корабля все, без чего можно лететь, оборудуем в каждой палубе трех- или даже четырехъярусные… мм… назовем их ячейки, допустим, – тогда за один рейс мы заберем примерно шесть тысяч человек. Если их всего сто тысяч, значит – семнадцать рейсов. Два месяца туда, какое-то время там – для проверки и обслуживания корабля, два месяца обратно – то есть менее трех рейсов в год. Вся операция займет шесть лет.

Оба помолчали.

– Но, может быть, – проговорил затем Рыцарь, – на Земле можно наладить строительство других кораблей…

Аверов покачал головой:

– На это уйдут годы. Никто не собирался… Вы знаете, что и наш корабль возник только из-за чрезвычайной надобности, из-за смертельной угрозы… Нет, разумеется, что-то построить можно, но второй корабль мог бы вступить в строй лишь тогда, когда мы так или иначе заканчивали бы…

– А другие планеты?

– Там тоже лишь обычные внутрисистемные корабли – ничего общего с тем, что нам нужно.

– Значит, – подвел итоги Уве-Йорген, – рассчитывать в любом случае мы можем только на самих себя. Если только у нас есть эти шесть лет, то ничего страшного – поднатужимся и сделаем. А вот если такого времени у нас не будет…

Аверов ответил не сразу:

– Это мы узнаем очень скоро.

– Вот он, судья. Мы доставили его, как полагается.

– Вы поступили хорошо. Скажи, искал ли он дорогу к запретному месту?

– Этого мы не видели. Но он был в городе, где никого не должно быть.

Шувалов огляделся. Комната была небольшой, на возвышении стоял стол, за ним сидел пожилой человек в одежде того же покроя, какая была на остальных, – короткие штаны, просторная рубашка, надевающаяся через голову. Сесть было не на что.

Судья оглядел его, не скрывая любопытства.

– Ты странно одет, – сказал он Шувалову; голос звучал доброжелательно. – Где так одеваются?

– Мм… там, откуда я прилетел.

Судья засмеялся.

– Летают птицы, – сказал он. – Ты приехал или пришел. Вряд ли ты пришел издалека: слишком мало на тебе пыли. Значит, ты приехал. Повозки твоей не нашли, верхом ты не ездишь. Кто-то привез тебя. Теперь ответь, пожалуйста: кто привез тебя в город, где никого не должно быть? Зачем привез? Откуда? Почему ты говоришь не так, как все? Так – и все же не так. Зачем тебе нужны Хранители Уровня?

– Я не знаю, кто это такие.

– Ты ведь хочешь говорить с теми, у кого власть. Это и есть Хранители Уровня. Они живут в столице. Разве ты не знаешь? Трудно поверить. Я хотел бы услышать твои ответы на мои вопросы прежде, чем решу: отправить ли тебя к Хранителям или поступить как-нибудь иначе. Поэтому чем скорее ты ответишь, тем будет лучше для нас обоих. Ты заметил, что здесь даже не на что присесть? Потому что тут никто не задерживается надолго: отвечает – и все.

– Мне нужны Хранители Уровня, – сказал Шувалов. – Дело мое чрезвычайно важно. Оно не терпит отлагательств. Его можно решить только там, где сосредоточена вся власть. И поэтому я очень прошу как можно быстрее доставить меня в столицу.

– Ты здоров?

– Совершенно. Я, правда, немного устал.

– Ты все же не отвечаешь на мои вопросы. Хорошо, будем разговаривать дальше. Тебя задержали в городе, где никого не должно быть. Ты что, не знал о запрете?

– К сожалению, нет. Дело в том, что…

– Очень странно, понимаешь ли. Все знали, а ты не знал. А не знать было мудрено: об этом объявлялось трижды, громко и повсеместно. Где же ты был, что не слышал?

– В таком случае, судья, разрешите, я буду рассказывать все по порядку.

– Я ведь ничего другого и не хочу. Кстати, как твое имя?

– Вас интересует фамилия? Шувалов.

– Я запишу. Значит, Шувалов. Ну, рассказывай, Шувалов.

– Я должен сказать, сколь невероятным вам ни покажется, что я – и несколько других – прибыли к вам из совершенно другой звездной системы. Оттуда, откуда прибыли ваши далекие предки…

– Остановись! – перебил его судья, предостерегающе подняв руку. – Остановись, потому что в твоих словах – преступление, и, если ты станешь продолжать, мне придется наказать тебя. Ты мог не знать, что в тот город нельзя заходить, ну пусть, я могу в конце концов поверить тебе: я доверчив по природе. – Судья усмехнулся, и люди, что привезли Шувалова и теперь с интересом слушали, засмеялись негромко и добродушно. – Но никто, слышишь, – никто не поверит, что ты, прожив немало лет – а ты никак не моложе меня, – не знаешь, что учение о прилетевших откуда-то предках является ложным и запрещенным и что каждый, распространяющий его, должен быть наказан. Не продолжай – и я обещаю забыть, что ты произнес запретные слова.

– Но если в словах заключена истина…

– В них нет истины, Шувалов. Так, как ты, могут думать лишь лесные люди – те, кто не признает Уровня. Скажи уж откровенно: ты принадлежишь к ним, не так ли?

– Судья, – сказал Шувалов, нервничая все больше, – я не знаю, кто такие лесные люди, что они думают и чем занимаются. У нас нет ни малейшей информации о ваших внутренних делах, но та опасность, о которой я должен вас предупредить, касается и их, и вас, вообще всех, кто живет на вашей планете.

– Ты ничего не знаешь о них? Не очень-то верится. Но пусть будет по-твоему: ложь проявится. Что же за опасность грозит нам? Может быть, где-то началась повальная болезнь,